Не знаю, у меня все открылось 
Цитирую из текста (глава 3):
Материальная база для такого рывка у ариев была. Взять, хотя бы, металлургическое производство, существовавшее в Аркаиме в промышленных масштабах. В то время, когда по Европе ещё бродили стада неолитических, то есть живущих в каменном веке, гримальдийцев, в Стране городов во всю обрабатывали не только медь, но уже и бронзу.
Раньше других арии научились работать и с железом. До них в ходу были изделия только из метеоритного железа, которые, понятно, находились в таком дефиците, что, скажем, одно-единственное лезвие железного кинжала, присланное в подарок египетскому фараону кем-то из соседей, вызвало такой ажиотаж, что столь неординарное событие посчитали необходимым внести в анналы. А великосветские египетские модницы железные безделушки оправляли золотом и носили как бриллианты.
Технологии получения железа из руды и его последующей обработки – ковка, закалка, легирование – обеспечили ариям полное военно-техническое превосходство над современниками. Хранили их как величайшую военную тайну. «Библия» жалуется, что даже во времена царя Саула (это где-то 1100-1000 год до нашей эры) филистимляне (так там именуется арийское племя пеласгов) запрещали евреям иметь не только кузницы, но даже точила: «Кузнецов не было во всей земле Израильской, ибо филистимляне опасались, чтобы евреи не сделали меча или копья. И должны были ходить все израильтяне к филистимлянам оттачивать свои сошники и свои заступы, и свои топоры, и свои кирки, когда сделается щербина на острие у сошников и у заступов, и у вил, и у топоров или нужно рожон поправить. Поэтому во время войны Михмасской не было ни меча, ни копья у всего народа, бывшего с Саулом и Ионафаном, а только нашлись они у Саула и Ионафана, сына его» (Книга Царств, глава XIII, стихи 19-22). То есть, пресекалась любая попытка даже просто приблизиться к секретам железообработки. А рудники стали своеобразной визитной карточкой ариев – везде, где они появлялись, горная добыча расцветала пышным цветом.
Железо дало возможность радикального перевооружения. Поскольку бронза многократно тяжелее по сравнению с эквивалентными объёмами железа, то основным оружием бронзового века были копья и боевые топоры. А бронзовые мечи в силу огромного веса и слабых рубящих свойств по размерам не намного превышали кинжалы и использовались наряду с последними в качестве вспомогательного вооружения. Лёгкое (по сравнению с бронзой и прочими медными сплавами) и прочное железо дало возможность изготавливать мечи хоть в рост человека и они скоро стали доминирующим видом личного оружия.
Основным способом изготовления медных и бронзовых орудий было литьё – металл плавили, заливали в форму, давали остыть, извлекали из формы и начисто обрабатывали (в основном, точили и шлифовали). Работа с железом потребовала более сложного и энергоёмкого подхода. Чистое железо, только выплавленное из руды, – металл довольно мягкий, едва превосходящий по качествам медные сплавы. Улучшить его помогли ковка и разные виды термической обработки. При этих процессах происходит насыщение железа углеродом. Углеродистые сорта железа по сравнению с обычными более хрупкие, зато и более твёрдые, что способствует живучести заточки. Соответственно, встал вопрос получения углеродистого железа в максимально чистом виде.
Первым шагом стала закалка – контрастная термическая обработка. Железо раскаляли, а затем резко остужали в холодной воде или в снегу. В результате, на поверхности металла образовывалась «корка» высокоуглеродистого железа, которое легко скалывалось обыкновенным молотком. Его очищали уже химическим путём. Самым простым (но длительным) способом было закопать полученный скол в землю, где в течение двух-трёх лет низкоуглеродистые примеси банально «съедались» ржавчиной. Такая закладка металла называлась кладень – ну-ка, на ассоциативное мышление упражненьице: как назывались изделия из такого металла? Конечно же, это всем нам прекрасно из детских сказок знакомые мечи-кладенцы!
Давайте вспомним, что родной фольклор донёс нам про кладенцы. Во-первых, это оружие никогда не достаётся герою на халяву – добывание его зачастую представляет собой более опасное мероприятие, чем непосредственное сражение с главным злодеем. Во-вторых, эпический герой получает его из рук некоего «посвящённого» (Илья Муромец от Святогора, Иван-царевич от Бабы Яги, Руслан от Головы). Причём, это в лучшем случае, тогда как в другом варианте «посвящённый» лишь указывает место расположения тайника, где хранится заветное оружие. Тайник, так или иначе, связан с землёй, даже, скорее, с Подземным царством (миром мёртвых). Кладенец оказывается спрятанным либо в земле под камнем, либо в пещере, либо в подвале темницы, либо под отрубленной Головой:
«И степь ударом огласилась;
Кругом росистая трава
Кровавой пеной обагрилась,
И, зашатавшись, голова
Перевернулась, покатилась,
И шлем чугунный застучал.
Тогда на месте опустелом
Меч богатырский засверкал.»
(Пушкин А.С. «Руслан и Людмила», песнь III).
В наиболее архаичных, как представляется, вариантах, кладенец вообще обнаруживается в захоронении прежнего хранителя данного оружия («Сказка о молодце-удальце, молодильных яблоках и живой воде»). Такая связь с миром мёртвых делает это оружие атрибутом смерти и наделяет его обладателя магической силой. И, в-третьих, кладенец демонстрирует наличие интеллекта. Он сам выбирает себе хозяина и не идёт в руки недостойному – признание Артура королём происходит после того, как он вытащил из камня меч, что суждено было только будущему правителю Британии. Может он без участия владельца порубить вражью силу (отсюда синоним кладенца – саморуб) – аналогичные свойства проявляет копьё Одина Гунгнир, «самонаводящееся» на цель и никогда не бьющее мимо. А иногда, вообще, кладенец проявляет свойства оборотня и превращается в живое существо, как правило, в аспида (змею) – это первый шаг к представлениям об оружии, как о божестве судьбы и зачатки формирования культа меча. А аналогии русских сказок с британским и скандинавским эпосом я привёл для того, чтобы показать, что источник у них общий – арийский.
Выводов из изложенного можно сделать множество, но предоставим их профессиональным филологам, так как нас, в рамках темы, интересует лишь следующее. Сложность получения главным героем меча-кладенца, его переход из рук в руки, иногда даже от покойника к живому человеку, свидетельствуют нам о том, что на определённом этапе железное оружие имело ограниченное хождение и использовалось только в крайних случаях. Что и не мудрено, если на изготовление одного клинка затрачивать от трёх до пяти лет.
Процесс химической очистки углеродистого железа требовалось ускорить. Для этого был применён оригинальный «реактив» - птичий помёт. К его естественной кислотности, как и к ржавчине, углеродистое железо было более устойчиво, поэтому практически не испытывало воздействия компонентов помёта, а низкоуглеродистые примеси ферментами и соляной кислотой пищеварительного тракта разъедались без остатка. «Высшим пилотажем» такой очистки стал следующий способ: крупинки металла скармливали курам (предполагаю, что сами они по доброй воле столь пикантный деликатес вряд ли стали кушать, а потому, видимо, кормили их железяками насильно) и, к утру, он возвращался к кузнецам уже практически в чистом виде. В чём - в чём, а в оригинальности мышления нашим предкам отказать нельзя!
Плюс там есть обсуждение в комментах, но их уж перетаскивать сюда не буду, попробуйте ещё раз зайти по ссылке.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
гонять или камнями кидаться - это не наш метод. оставим это официальной науке.